Современное российское левое движение есть "чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй". Как, впрочем, и правое. Человек, который попал в политический водоворот, поначалу хватается за голову от обилия всяких организаций. Ассортимент очень широк. В этой статье мы расскажем заинтересованному читателю о левом движении, начиная с создания партии лояльных коммунистов КПРФ и до положения "новых левых", больных тусовкой и радикальной показухой.
Из жизни мастодонтов
Точкой отсчета для современной российской политической движухи являются лихорадочные годы перестройки. Тогда в недрах разлагающейся КПСС зародились различные группы и движения, которые пытались направить вектор развития страны круто влево. Впоследствии из них выросли некоторые партии. Как ни странно, некоторые из этих образований шевелятся до сих пор.
Хронологически первой левой партией современной России является Всесоюзная коммунистическая партия большевиков (ВКПБ), которую бессменно возглавляет незабвенная Нина Андреева. Когда-то она прославилась своим знаменитым письмом "Не могу поступиться принципами", направленным против Горбачева. Это письмо создало Андреевой имидж "пламенной большевички", который она пытается эксплуатировать и по сей день. Впрочем, из этого мало что получается. ВКПБ была создана 8 ноября 1991 года на основе общества "Единство" и всегда представляла собой скорее клуб по интересам, нежели партию.
Партии тогда росли как грибы. 23 ноября того же года была основана Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП), бессменным лидером которой является Виктор Тюлькин, ленинградский инженер-механик, ставший затем партийным функционером. Заметим, что в 1992 году эта партия была крупнейшей (!) в России. Немалую роль в образовании РКРП сыграл Виктор Анпилов, в то время журналист-международник. В черные дни осени 1993 года РКРП участвовала в столкновениях со сторонниками Ельцина.
14 декабря все того же года была создана Российская партия коммунистов (РПК), лидером которой стал Анатолий Крючков, подполковник милиции, преподаватель академии МВД. Эта партия отличилась особой активностью в дни государственного переворота в октябре 1993 года. Крючков как военный специалист принял участие в организации боевых подразделений защитников Белого дома. В 2001 году РПК объединилась с РКРП.
Партия "официальных коммунистов", которую преподносят как единственную и безальтернативную, была создана лишь в 1993 году после высочайшего разрешения российских судебных органов. Социальной базой КПРФ стали партократы, вовремя не пристроившиеся при новой власти, а также боязливые партбилетчики, которые не рисковали вступать в открытую борьбу с режимом и искали себе нишу поспокойней. Показательно, что после создания КПРФ туда перебежала значительная часть разношерстного актива РКРП. КПРФ получила от власти в обмен на лояльность щедрые материальные подношения и быстро приобрела имидж солидной, респектабельной партии.
Наконец, в 1995 году из РКРП выделилось движение "Трудовая Россия", лидер которого, Виктор Анпилов, пустился в самостоятельное политическое плавание. Куда он приплыл, хорошо видно по его экзерсисам перед различными выборами.
О левых без прикрас
"Левыми" принято называть людей, которые выступают за приоритет социальной политики, за доступное удовлетворение базовых потребностей, за социальное государство. Это очень размытый термин, и нередко так бывает, что разные левые организации оказываются по разные стороны баррикад. Например, "Суть времени" и Левый фронт, или КПРФ и РКРП. Поэтому, кстати, расхожие лозунги типа "Даешь объединение всех левых!" утопичны. Это первое разочарование для сторонников абстрактной левой идеи. Но не последнее.
Считается, что левые выступают против капитализма. Программы и декларации левых движений пестрят брутальными лозунгами. Их активистов вдохновляют образы Че Гевары, Мао, Троцкого. Но в реальности нет сегодня в России более конформистского движения, чем левое…
Те, кто с гордостью называют себя "антикапиталистами", на самом деле давно подпали под власть капиталистических ценностей и стереотипов. Большинство левых организаций безоговорочно приняли правила игры современного общества. А значит — встроились в систему. Интерьер депутатского кабинета ценится левыми неизмеримо больше неуютного заводского цеха. Доверию простого трудяги они предпочитают мимолетную ласку журналиста. Вместо организации народной борьбы на первое место выходит акционизм и погоня за пиаром. Наивные активисты легко дают себя обмануть, видя показушный радикализм лидеров. Но ведь те, кто браво ныряет в фонтаны или устраивает уличные потасовки, точно так же гоняются за пиаром, как и толстые "оппозиционеры" в дорогих пиджаках. За редким исключением левая оппозиция, от маргинально-уличной до послушно- респектабельной, приняла для себя систему ценностей нынешнего общества и с упорством пытается прийти к буржуазному успеху буржуазными методами.
Заветы кумиров оказались напрочь забыты. И кто-то даже гордится этим.
С разных сторон
Левое движение можно оценивать по самым разным критериям. Например, ввести шкалы "старая школа vs молодежь", "реформисты vs радикалы", "славянофилы" vs "западники", "иерархия vs тусовка" и т. п.
Сделаем срез левого движения на примере таких организаций, как Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ), Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП), Левый фронт, Межрегиональная организация коммунистов (МОК), партия "Коммунисты России", "Российское социалистическое действие" (РСД), "Ленинский комсомол" (ЛКСМ), "Революционный комсомол" (РКСМ(б)), движение "Трудовая Россия", РКП-КПСС, Российский объединенный трудовой фронт (РОТ фронт), ВКПБ.
Стар и суперстар
Один из важнейших параметров — возраст. Последние несколько лет левое движение пребывает в тяжелом кризисе поколений. Старое поколение уходит, а вместе с ним исчезают или претерпевают значительные изменения и те организации, которые были ими созданы. К "олдскульным" организациям, без сомнения, относится КПРФ. В какой-то степени ей удается наладить воспроизводство кадров: старых карьеристов стали потихоньку сменять молодые. РКРП — одна из немногих "олдскульных" партий, оставшихся пока на плаву, все еще борется за свое существование. Чем это закончится, пока неясно. Остальные же старые структуры: "Трудовая Россия" Анпилова, РКП-КПСС Пригарина, ВКПБ Андреевой — тихо вымирают естественным путем.
К представителям старой школы стоит отнести и отколы от КПРФ — партию "Коммунисты России" и Межрегиональное объединение коммунистов (МОК). Комроссы стали в полном смысле слова клоном КПРФ как по идейным установкам, так и по воспроизводству бизнесменов и карьеристов. МОК вобрало в себя рядовых активистов КПРФ, не довольных Зюгановым. Молодежи там немного.
Почти все остальные левые движения и организации комплектуются в основном именно за счет молодежи, и средний возраст активистов там сравнительно невелик. Наиболее заметным среди них, безусловно, является Левый фронт.
Радикализм и конформизм
Еще один важный критерий — степень радикальности или, напротив, умеренности в теории и практике различных организаций. Критерий этот весьма условен, и вот почему. Во-первых, российская политика насквозь пропитана показухой, и левые здесь не исключение. Читатель, без сомнения, сможет сам припомнить политиков, которые выступают чрезвычайно радикально, но как только доходит до дела, этих политиков на горизонте не просматривается. Таким образом, радикализм на словах иногда сочетается с боязливой умеренностью в делах. Во-вторых, сама по себе шкала "реформизм — радикализм" одномерна, и это является упрощением. Есть немало организаций, которые весьма радикальны до определенного предела или по некоторым вопросам. Как только предстоит "заплыть за буйки", радикализм кончается. Наконец, само понятие радикализма разными левыми трактуется по-разному. Для кого-то радикализм — это создать независимый профсоюз, а для кого-то — поучаствовать в уличной драке.
Образцом конформизма и умеренности является, конечно, КПРФ. О сделках этой партии с властью написаны тома. Их вполне копируют меньшие братья из "Коммунистов России". Несколько месяцев назад представитель этой партии в Общественной палате от излишнего усердия призвал казнить Удальцова. МОК тоже не предпринимают радикальных шагов, потому что еще не определились, кто они. И из молодежи не страдает радикализмом ЛКСМ — бледная тень КПРФ. Левый фронт, напротив, очень радикален. Но этот радикализм касается в основном уличной показухи. Зажженные файеры, толкотня с полицией, купание в фонтане — работа на публику и журналистов, зарабатывание политических очков.
С ЛФ берут пример многие другие молодежные организации, даже изнеженные троцкисты-гуманитарии из РСД. Сосредоточившись на "большой политике", Левый фронт в крупных городах обращает внимание только на те социальные конфликты, которые могут служить источником пиара. Поэтому активистов ЛФ обычно не видно во время профсоюзных баталий или выселения жильцов из общежитий. Эта область активности, где можно проявить не показной, а настоящий радикализм, остается в сфере деятельности других организаций, таких как троцкисты-маргиналы из "революционной рабочей партии" или профсоюзники из РКРП.
Агенты Госдепа против агентов Кремля
В свете событий последних полутора лет особый интерес представляет критерий отношения левых к противостоянию России и Запада. После начала декабрьских протестов 2011 года этот вопрос довольно быстро расколол левое движение на непримиримых противников. Наиболее полярные позиции заняли, с одной стороны, движение "Суть времени", с другой стороны, Левый фронт и РСД. Адепты Кургиняна безоговорочно встали на сторону Кремля и принялись обвинять всех протестующих в том, что они потворствуют "оранжевой революции". Когда пропутинская ориентация "Сути" стала очевидной, движение пережило ряд расколов. В то же время верхушка Левого фронта столь же безоговорочно примкнула к либералам. Ради сохранения теплых отношений с состоятельными оппозиционерами эти левые весьма умерили свою социальную риторику. Чего стоят симпатии "электората" по сравнению с возможностью и дальше красоваться перед телекамерами! Эти же левые — ЛФ и РСД — были наиболее горячими сторонниками участия в Координационном совете оппозиции.
КПРФ во всей этой истории заняла позицию осторожной поддержки Кремля — основного своего спонсора. Еще "Коммунисты России" ославили себя скандальными пожеланиями в адрес Удальцова. А левая тусовка в массе своей, напротив, потянулась вслед за ЛФ. Правда, разнообразные левые политики произнесли на своих форумах немало гневных слов по адресу либералов и прочих капиталистов. Но стоило только начаться очередному большому митингу на Сахарова, эти же левые политики, энергично работая локтями, вовсю старались протиснуться поближе к капиталистам и выступить на сцене…
Интересна позиция РКРП и РОТ фронта, который старательно отмежевывается как от Кремля, так и от "болота". Еще в декабре 2011 года РКРП умудрилась поучаствовать в митинге "Сути времени", а в сентябре 2012 года РОТ фронт закатил альтернативный митинг на Площади Сахарова. В обоих случаях представители этих организаций выступали с известным большевистским тезисом "оба хуже" и обзывали Кремль и оппозицию "одной шайкой".
Аналогично повели себя игроки левого поля и во время скандала "Pussy Riot". Левые охранители истово проклинали богохульниц и горой вставали за православный фундаментализм с его "вековыми традициями" и капустой в бороде. Разнообразные "новые левые", напротив, отстаивали всевозможные права и свободы, от пляски в храмах до уличного гомосексуализма. Особенно по этой части отметились троцкисты из КРИ, благодаря которым гей-активизм легализовался в левом движении. И лишь красные ортодоксы из РКРП в очередной раз высказались в духе "чума на оба ваших дома" и кивнули на то, что под шумок вокруг Pussy Riot власти штампуют новые вкусные законы и задирают коммунальные тарифы. Можно по-разному относиться к этой своеобразной позиции, но, по крайней мере, в последовательности коммунистам не откажешь.
Организованный бардак
Тем, кто присматривается к левому спектру на предмет вступления, будет любопытно взглянуть на организационное строение различных партий и движений.
Практически все организации "олдскул" старательно прописали в своих уставах такую норму, как "демократический централизм". Скопированный из устава большевиков, демократический централизм означает равноправие членов партии, принятие решений большинством голосов, подчинение меньшинства большинству, выборность руководства снизу доверху. Но мало кто из самих левых помнит, что означают эти слова, и мало где все эти нормы выполняются. Красноречивый пример — затянувшаяся "партийная чистка" в КПРФ, в ходе которой не лояльные к Зюганову активисты попросту удалялись из партии. Удаленных скопилось так много, что из них выросла целая МОК, охватывающая десятка полтора регионов. Что касается остальных партий, то дела там обстоят немногим лучше. Об этом косвенно свидетельствует бессменное лидерство одних и тех же политиков. То ли не хотят уходить, то ли менять не на кого…
Таким образом, провозглашаемый во многих партиях "демократический централизм" реально оборачивается произволом верхов и анархией низов. В той же КПРФ рядовой активист может делать практически что угодно. Только действия активистов, направленные против руководителей, могут их разгневать.
Насмотревшись на такое, молодые левые ударились в другую крайность. Скрепляющей силой многих левых движений стала тусовка. Юные троцкисты и анархисты возвели неорганизованность в принцип. Это называется у них сетевыми структурами, неприятием иерархии, подлинной демократией и другими звучными терминами. Конец немного предсказуем. Передозировка демократией приводит движение либо к параличу (когда из-за разногласий невозможно принять ни одного решения), либо к произволу одиночек. Пример того же Левого фронта наглядно показывает, что самые-самые демократичные бумажные нормы вполне соседствуют с авторитарной практикой единоличного принятия решений. Ведь ЛФ — это как бы широкое движение, в котором допустимо коллективное членство, а каждое региональное отделение может само определять свою линию. И в то же время ключевые решения принимаются "координатором" ЛФ Сергеем Удальцовым единолично, что не раз уже становилось предметом скандалов и разборок.
Говоря коротко, в современном левом движении нет такой движухи, где структура была бы выстроена адекватно нынешним реалиям.
Кого представляют левые
Предыдущий вывод становится понятным, если вспомнить, на кого опираются современные левые. Для сравнения, большевики, выстроившие свою партию в жестких условиях подполья, были крепко связаны с тогдашним рабочим классом. Поэтому многое в строении большевистской партии было позаимствовано из фабрично-заводской дисциплины. А что же нынешние левые?
Многие из них на полном серьезе уверены, что рабочего класса вообще нет. Поэтому надо искать социальной опоры среди (нужное подчеркнуть) креативного класса, пассионариев, айтишников, отечественных производителей, люмпенов и бомжей, нетрадиционно ориентированных творческих личностей и т. д. Например, ряды ЛФ наполняются разношерстной публикой, от безбашенной молодежи до предприимчивых дельцов, и это является политикой организации. А троцкистская "секта" КРИ целиком сосредоточилась на "радужной" тематике, поэтому большинство ее активистов — это представители сексуальных меньшинств.
Но даже там, где в программах прописано что-нибудь про "авангард рабочего класса", этим самым классом чаще всего даже не пахнет. В КПРФ рабочих, конечно, немало. Как и в "Единой России". Но и там, и там они играют роль пассивной массовки. Рулевыми являются партократы и бизнесмены, использующие партию как трамплин в мягкое кресло. Политическую линию КПРФ определяют думские профессионалы, для которых рабочий класс давно уже стал пустым звуком.
Как ни странно, есть совсем небольшое число организаций, для которых рабочие еще не превратились в фикцию. Среди них — РКРП и созданный ею проект "РОТ фронт". Любопытно, что в уставе РКРП фигурирует обязательный пункт о том, что не менее половины членов ЦК и делегатов съездов должны составлять рабочие. Сторонники этой партии уверяют, что пункт до сих пор соблюдается. А проект "РОТ фронт" был призван организационно связать кое-как существующее в России рабочее движение с коммунистическим. Получилось не сказать чтобы хорошо, но у других и того нет.
Что бы там ни говорили про рабочих, но основной социальной базой современных левых являются не они. Опорой "олдскула" до сих пор остаются пенсионеры. Молодые люди, которые в лучшем случае приходят им на смену, чаще всего заводского станка в глаза не видели. А в большинстве "новолевых" организаций основной массовкой являются обычно студенты, в меньшей степени — школьники, а также служащие из "среднего класса". Теперь читателю должно быть понятно, почему в левой движухе царит непреходящий бардак. Левые попросту не понимают, кого они на самом деле представляют. Не понимают этого и окружающие. Не понимают и те, кто сам идет в левое движение. Никто не понимает. Поэтому, к сожалению, приходится вспоминать слова Герцена, сказанные полтора столетия тому назад по другому поводу: "Страшно далеки они от народа…"
Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что левому движению суждено пережить еще не одно сильное потрясение. Перебродивший винегрет никому не нужен. Поскольку социальные проблемы в нашей стране имеют тенденцию лишь к обострению, постольку у левых есть будущее. Точнее, у тех из них, кто сможет повернуться от фотовспышек и телекамер к будничной возне с простыми смертными. Кто докажет своими делами, что достоин их доверия. Таких очень мало, но они есть и будут. Остальные же левые, что бы они про себя ни говорили, обречены служить тем, кого они дежурно проклинают.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
